Проект линкора типа "Советский Союз" (СССР.1938 год).

Линейные корабли типа «Советский Союз» (проект 23) — серия из четырех линейных кораблей, строившихся для Военно-Морского Флота СССР в конце 1930-х - начале 1940-х годов в рамках программы строительства «Большого морского и океанского флота». Ни один из заложенных кораблей проекта не был достроен и включен в состав советского флота. В середине 1930-х годов советское руководство приняло решение о создании в кратчайшие сроки сильного военно-морского флота, ядром которого должны были стать линейные корабли. В соответствии с утвержденной 16 июля 1936 г. программой «Крупного морского судостроения», за семь лет (1937—1943 гг.) намечалось построить восемь линейных кораблей типа А с 406-мм артиллерией главного калибра (ГК). При этом строительство первых четырех кораблей должно было начаться в 1937 г. Их надлежало спустить на воду в 1939 г. и ввести в строй в 1941 г. В итоге были заложены только четыре линкора проекта 23 : в 1938 г. «Советский Союз» на Балтийском заводе в Ленинграде и «Советская Украина» на заводе им. А. Марти в Николаеве, а в 1939—1940 гг. — «Советская Белоруссия» и «Советская Россия» в строительных доках-эллингах завода № 402 в Молотовске (с 1957 г. Северодвинск, Архангельская область) ...

С началом разработки линейных кораблей в 1936 году КБ-4 (Конструкторское бюро № 4) представило один из предэскизных вариантов линкора (проект 21). Эскиз имел стандартное водоизмещение 35000 т с девятью (3 х 3) - 406-мм башнями ГК, расположенными по аналогии с английским ЛК Nelson в носовой части корабля пирамидально с возвышением средней башни над концевыми. По задумке конструкторов КБ-4, использование «нельсоновской» схемы обеспечивало бы заметную экономию водоизмещения вследствие уменьшения длины цитадели и, кроме того, по мнению некоторых специалистов, из-за вибрации кормы и изгиба корпуса корабля оси кормовых башен могли расходиться с осями дальномеров и визиров, что снизило бы результативность их стрельбы. При обсуждении эскизов линкора такая компоновка большинством специалистов флота была отвергнута по соображениям живучести. В первой половине 30-х годов в мире начался новый этап гонки морских вооружений. Большинство зарубежных военно-морских специалистов считало линкоры чуть ли не абсолютным оружием в войне на море. В 1932-1935 гг. состоялись закладки новых линкоров во Франции (типа Dunkerque, стандартное водоизмещение - 32000 т, главный калибр - 8 - 330-мм орудий), в Германии (типа Scharnhorst, 26500 т, 9 - 280-мм), и Италии (типа Littorio, 41170 т, 9 — 381-мм). Стало известно и о подготовке к строительству линкоров в Великобритании, Японии и США, причем в двух последних - с 406-мм артиллерией ГК. Сталин И.В. вынашивал планы возвращения СССР в число великих морских держав. Обладание сильным линейным флотом в то время считалось столь же важным, как после войны обладание ядерным оружием. Решение о строительстве линкоров и тяжелых крейсеров были обусловлено не столько потребностями обороны страны, сколько соображениями общеполитического характера. По этой причине Сталин И.В. отдавал созданию линкоров высший приоритет в предвоенном кораблестроении, требуя от конструкторов разработки сильнейшего в мире линкора.

Прямые указания о разработке планов создания «Большого флота» были даны высшим политическим руководством страны в декабре 1935 г. Проектантами выступили ЦКБС-1, КБ-4 и НИВК, которые разработали предэскизные проекты новых линкоров. С 1936 года ЦКБС-1 и КБ-4 начали эскизное проектирование, а затем КБ-4 представил технический проект линкора, получившего индекс 23. 23 января 1937 г. вышло постановление СТО при Совете Народных Комиссаров (СНК) СССР «О развертывании строительства линкоров», в котором подтверждались намеченные ранее сроки закладки и сдачи кораблей. В 1937-1938 гг. намечалось вести постройку четырех линкоров типа А со сдачей в 1941 г. Строить эти корабли предполагалось в Ленинграде, Николаеве и Молотовске. Необходимо отметить использование иностранного опыта при разработке линейных кораблей. Так, еще в марте 1936 г. были получены соответствующие предложения от итальянской фирмы Ansaldo. В Италию была направлена группа специалистов под руководством начальника ЦКБС-1. Группе удалось приобрести достаточно ценные материалы для разработки линкора. Кроме того, фирмой Ansaldo был разработан проект линкора в соответствии с предложенными ТТЗ. Получить требуемые материалы от судостроительных фирм США не удалось. Разработка окончательного варианта была закончена к марту 1938 г. Постановлением Комитета Обороны (КО) от 11 мая была подтверждена дата закладки 15 июля 1938 г. и установлен срок окончания постройки головного корабля - 1942 г. 2 июня на заседании КО было принято решение о присвоении закладываемому кораблю названия «Советский Союз». В 1937-1938 гг. должно было начаться строительство четырех кораблей, которые предполагалось спустить на воду в 1939 г. и ввести в строй в 1941 г. Линкоры типа А предназначались для Черноморского флота (ЧФ) и для Краснознаменного Балтийского флота (КБФ). В соответствии с предвоенной корректировкой программы строительства линкоров постановлением КО от 19 октября 1940 г. предусматривалась, что количество линкоров проекта 23, находящихся в постройке в 1941-1942 гг., должно составить три единицы. Головной линкор «Советский Союз» заложили на Балтийском заводе № 189 в Ленинграде 15 июля 1938 года. 31 октября 1938 г. последовала закладка ЛК «Советская Украина» на заводе № 198 им. А. Марти (г. Николаев, УССР). 21 декабря 1939 г. в доке эллинга № 2 завода № 402 в г. Молотовске заложили линкор «Советская Белоруссия». Четвертый корабль - «Советская Россия» был заложен 22 июля 1940 г. в эллинге № 1 завода № 402. Пятый линкор «Советская Грузия» намечалось заложить в 1941 г. на Балтийском заводе. Первые четыре линкора проекта 23 официально предназначались соответственно для Балтийского, Черноморского, Тихоокеанского и Северного флотов. Строительство линкоров шло трудно, с постоянным отставанием от планов. Это было обусловлено как задержками с поступлением рабочих чертежей из КБ-4, так и отсутствием поставок металла, а также его недоброкачественностью. В I квартале 1939 г. на оба завода стали поступать рабочие чертежи, на стапеле А Балтийского завода были пущены первые два крана, а во II квартале этот завод начал регулярно получать металл, после чего строительство головного линкора вступило в фазу медленного, но нормального развития. На 1 января 1941 г. техническая готовность «Советский Союза» достигла лишь 19,44%, «Советской Украины» - 14,91%, а «Советской России» - 0,97%. В составленном Кузнецовым Н.Г. варианте плана на 1941 г. на случай, если начнется война, предлагалось с ее началом прекратить постройку линкоров на всех заводах, кроме Белого моря, где оставить достройку одного ЛК для освоения постройки тяжелых кораблей. По состоянию на 23 июня 1941 г. «Советский Союз» имел техническую готовность 21,14%, «Советская Украина» - 17,5%, «Советская Белоруссия» и «Советская Россия» соответственно 2,57% и 5,04%. Постановлениями Государственного Комитета обороны (ГКО) от 8, 10 и 19 июля 1941 г. было предписано постройку кораблей прекратить.

Корпус корабля проекта 23 представлял собой клепаную конструкцию. По аналогии с новейшими итальянскими линкорами типа Littorio корабль имел длинный полубак (протяженность 207 м или 80% длины корабля по КВЛ, слегка разваленные борта и були в средней части корпуса. Кроме палубы полубака, корабль имел три непрерывных палубы (верхняя, средняя и нижняя) по всей длине, а также две платформы. Носовая и кормовая надстройки предусматривались четырехъярусными. Башенноподобная фок-мачта должна была иметь шесть ярусов. Корпус корабля подразделялся главными поперечными и продольными переборками на 33 основных водонепроницаемых отсека. Малоответственные с точки зрения прочности конструкции изготовлялись из судостроительной стали 3, а частично из стали 4. Значительное количество второстепенных переборок и выгородок предусматривалось из дюралюминия. Толщины наружной обшивки бортов и днища ниже броневого пояса составляли 14 - 11 - 14 - 16 - 18 мм, второго дна - 12 мм. В пределах цитадели была применена продольная система набора корпуса, а в оконечностях - поперечная. Бронирование линкора функционально разбивалось на три основные группы : броня цитадели, обеспечивающая живучесть главной артиллерии и энергетической установки; броня оконечностей, обеспечивающая непотопляемость; местное бронирование. Протяженность цитадели, ограниченной вертикальными броневыми траверзами (носовой - 230 мм, кормовой: 365 мм между верхней и средней палубами, а ниже - 75 мм), составляла 148,4 м или 57% длины корабля по KBЛ. В нос от цитадели защита запаса боевой плавучести обеспечивалась 220-мм бортовой и 100-мм палубной броней а также наклонным (60° к вертикали) вторым носовым траверзом (285-250 мм). В корму от цитадели отсек боевой плавучести ниже средней палубы (155 мм) имел 380-мм бортовую броню и 365-мм траверз, защищавшие находящиеся в его пределах приводы рулей от 406-мм бронебойных снарядов. Особенностью местного бронирования корабля явилась четырехугольная форма боевой рубки - ГКП (стенки - 425, крыша - 250-125 мм, пол - 70 мм, труба защиты проводов - 400 мм).

Главная энергетическая установка (ГЭУ) корабля включала три турбозубчатых агрегата (ГТЗА) мощностью по 67000 л.с. (максимальная — 77000 л.с.) и шесть водотрубных котлов треугольного типа с естественной циркуляцией паропроизводительностью по 162 т/час (максимальная — 185 т/час), вырабатывавшими пар давлением 37 кг/см² при температуре 370° С. Машин столь высокой агрегатной мощности в то время не предусматривалось ни на одном корабле мира. Вспомогательная котельная установка состояла из трех треугольных водотрубных котлов с воздухоподогревателями паропроизводительностью по 25 т/час (давление пара — 18 кг/см²). Испарительная установка предусматривалась в составе четырех аппаратов (общая производительность 230 т/сутки), один их которых имел дополнительное оборудование и использовался в качестве опреснителя. ГЭУ размещалась эшелонно в трех турбинных (ТО) и трех котельных (КО) отделениях, при этом 1-е и 2-е ТО находились в одном отсеке, разделенном двумя продольными переборками и расположенном в нос от 1-го КО, что предопределило весьма значительную длину бортовых гребных валов (106 м, а у среднего вала - 79 м). По экономичности ГЭУ проекта 23 уступала лучшим зарубежным образцам того времени, особенно американским с электроприводом основных вспомогательных механизмов, а также германским (соответственно — 0,325 и 0,5 кг/л.с.час) и французским (0,36 и 0,47 кг/л.с. час.) кораблям, но предусматривалась даже несколько лучшей, чем на японских линкорах типа Yamato (0,41 кг/л.с. час — на полном ходу). При сравнении этих цифр следует иметь в виду, что если у иностранных кораблей они были получены фактически, то на проекте 23 — лишь теоретически. По суммарной мощности (номинальная - 201000 л.с, наибольшая - 231000 л.с.) трехвальная ГЭУ ЛК проекта 23 уступала только ГЭУ быстроходных четырехвальных линкоров ВМС США типа Iowa (номинальная - 212000 л.с.), заметно превосходя установки линкоров других типов - не более 176000 л.с.), а по агрегатной мощности ГТЗА (67000 л.с, наибольшая - 77000 л.с.) и главных котлов не имела равных на крупных иностранных кораблях того времени, большинство которых (кроме германских ЛК) были четырехвальными. В случае полного заполнения топливных цистерн, что соответствовало наибольшему водоизмещению, в них вмещалось 6440 т (с учетом неприкосновенного запаса даже 6542 т) мазута. Такой запас обеспечивал дальность плавания 14,5 уз ходом до 7260 миль в зимний период и 7680 миль - в летний. По абсолютной мощности своей трехвальной ГЭУ проект 23 существенно превосходил иностранные корабли, имеющие те же или близкие относительные скорости, а по агрегатной мощности ГТЗА (мощности на одном валу) вообще не имел бы себе равных. Как показали расчеты, скорость полного хода 28 узлов (при мощности на валах 201000 л.с.) и максимального (при мощности 231000 л.с.) - 29 узлов. Якорное устройство включало три якоря Холла (два на правом и один на левом борту) массой по 13 т, кормовой стопанкер массой 4,5 т. Длина якорь-цепи (калибр - 92-мм) была принята по 325 м на клюз. Предусматривались два главных электрошпиля (на баке) с мощностью двигателей по 190 л.с. и один электрошпиль на юте (83 л.с.). Корабль должен был иметь четыре моторных катера, четыре 20-весельных баркаса, два шестивесельных и два четырехвесельных яла. Для спуска и подъема шлюпок, а также для других общекорабельных нужд, устанавливались два крана. Еще два крана входили в состав авиационного вооружения. Помимо традиционных для боевых кораблей того времени судовых систем (водяных, вентиляции, отопления, аэрорефрежирации, рефрежирации и т.п.) корабль впервые в отечественной практике предполагалось оснастить системой кондиционирования. Экипаж корабля включал 1784 человек: 117 человек начсостава, 317 младших командиров и 1350 краснофлотцев. Кроме того, на корабле предусматривалось размещение штаба соединения (лица командного и начальствующего состава, младшие командиры). Таким образом, общая численность личного состава линкоров типа «Советский Союз» должна была превысить 2000 человек. Для командного и начальствующего состава предназначались 91 одноместная каюта и 22 двухместных. Большая часть кают находилась в полубаке, а 24 каюты - в носовой и кормовой надстройках. Боцман и казначей размещались в двух одноместных каютах, старшины групп в 12 двухместных и двух трехместных каютах, расположенных на верхней палубе. Кроме того, еще более 20 кают старшин находилось в кормовой части корабля на средней палубе. Кубрики рядового и младшего старшинского состава располагались на средней и нижней палубах, а также на I платформе. Они имели стационарные койки и оборудовались для приема пищи (камбузный блок команды находился в полубаке). Кроме того, предусматривалось и 300 подвесных коек. Корабль должен был иметь кинозал, клуб команды, несколько библиотек, читальню и т.п. В целом условия размещения экипажа были несравненно комфортнее, нежели на старых линкорах типа «Марат». Они были несоизмеримо лучше, чем и на крупнейших в мире японских линкорах типа Yamato, где допускались многоместные офицерские каюты, а большая часть рядовых имела подвесные койки.

В качестве главного калибра на ЛК типа «Советский Союз» планировалось установить девять орудий 406-мм/50 Б-37. Разработка орудия возлагалась на Ленинградский завод «Большевик», а трехорудийной башни МК-1 на Ленинградский Металлический завод (ЛМЗ) им. Сталина.

Для линкоров, строившихся в Николаеве и Молотовске, башни предполагалось изготовлять самими заводами-строителями кораблей, для чего на них создавались специальные башенные цеха. Ни одна из башен МК-1 так и не была полностью изготовлена. Система ПУС ГК включала центральный автомат стрельбы ЦАС-0, преобразователь координат ПК-3, ряд специальных вычислительных приборов, оптические визиры различного назначения и дальномеры, а также целый ряд выдающих и принимающих приборов целеуказания, сигналов и докладов, обратного контроля положения оружия и т.п. Предусматривалась возможность управления стрельбой группы кораблей по одной цели с передачей команд по специальной радиолинии. Главный калибр линкора обеспечивался тремя КДП с двумя 8-м стереодальномерами ДМ-8-1 и стабилизированным визиром ВМЦ-4 на каждом. При этом носовой КДП2-8-1 должен был иметь более сильное бронирование (стенки - 45, крыша - 37, пол - 200 мм), чем кормовой и расположенный на формарсе КДП2-8-П (соответственно 20-25-25 мм). 

Противоминная артиллерия линкора состояла из 12 орудий 152-мм/57 Б-38, размещенных попарно в шести башнях МК-4. Орудие Б-38 разрабатывалось заводом № 232 «Большевик». Первый его образец был изготовлен этим заводом в начале 1940 г. Лейнированное орудие имело длину 57 калибров, при которой 23-кг заряд придавал снаряду массой 55 кг начальную скорость 950 м/с, обеспечивая дальность стрельбы до 28,7 км.

По баллистическим характеристикам Б-38 оказалось в своем калибре лучшим в мире по стандартам 1940 года. Серийный выпуск орудий Б-38 был освоен до начала войны. Башня МК-4 разрабатывалась заводом № 371 (ЛМЗ), производство башен было поручено Старокраматорскому машиностроительному заводу им. С.Орджоникидзе, однако ни одну из башен МК-4 изготовить не удалось. 

Зенитная артиллерия кораблей типа «Советский Союз» должна была состоять из шести спаренных 100-мм орудий Б-54 в установках, как на легких крейсерах проекта 69. При этом боекомплект бортовых установок МК-14 принимался по 300 выстрелов на ствол, а кормовых — только по 50, что должно было обеспечить участие в отражении двух атак авиации.

Зенитный калибр ближнего действия должен быть включать в себя восемь счетверенных автоматов 37-мм 46-К в специальных бронированных (25-мм) установках. Управление стрельбой батарей ЗКБД должно было осуществляться системой морских приборов управления артиллерийским зенитным огнем (МПУАЗО) «Мотив-3», получающей данные о целях от трех стабилизированных постов наводки СПН-300 с 4-м дальномером ДМ-4 (два располагались побортно, а кормовой в ДП). Система обеспечивала : стрельбу с центральной наводкой башен на дистанциях до 18 км по воздушным целям, идущим со скоростью 150 м/с на высотах до 10 км в условиях хорошей и средней видимости; стрельбу с центральной наводкой по морским целям на дистанциях до 16 км в условиях хорошей и средней видимости и до 7,5 км при плохой.

Авиационное вооружение корабля предназначалось, прежде всего, для обеспечения ведения разведки над морем и корректировки артиллерийского огня. В соответствии с ТТЗ на корабле предусматривалось базирование четырех гидросамолетов (разведчиков-корректировщиков) «КОР-1» и установка двух катапульт, а также краны для быстрого подъема самолетов с воды. Такой состав авиационного вооружения принимался во всех последовательно разрабатывавшихся вариантах эскизного и технического проектов, вплоть до конца 1938 г. С начала 1939 г. в КБ Бериева Г.М. на замену «КОР-1» разрабатывался более совершенный гидросамолет «КОР-2» (Бе-4), пригодный для использования и в качестве легкого бомбардировщика. Привязка этого самолета к кораблю велась при доработке его проекта в 1939 г. и позже. Опытный образец «КОР-2» был построен в 1940 г. и прошел госиспытания в феврале 1941 г. Серийное производство было организовано в 1942 г. Ангар располагался в кормовой части полубака и состоял из двух разделенных тамбуром секций по два самолета в каждой. Секции ангара имели потолочные люки с закрытиями, через которые самолеты при помощи подъемных кранов правого и левого бортов должны были подаваться на катапульты. Такая схема надежно обеспечивала сохранность всех летательных аппаратов при стрельбе кормовой башни ГК. Краны предполагалось использовать и для подъема самолетов с воды.

Корабль должен был иметь четыре 90-см боевых прожектора с управлением от четырех манипуляторных колонок, на которые поступало целеуказание из боевой рубки от ночных визиров и механически связанных с ними визиров боевой рубки. Сигнальных прожекторов намечалось установить четыре диаметром по 45 см. Средства радиосвязи в соответствии с ТТЗ 1936 г. должны были включать аппаратуру типов «Ураган-М-1», «Шторм-М-1», «Бриз-М-1», «Скат-1», «Рейд-3». В окончательном техническом проекте предусматривался ряд приемников, передатчиков и радиостанций системы «Блокада-2», имеющим коротковолновой диапазон частот. Новая система позволяла поддерживать радиосвязь на расстояниях до 10 км. По ТТЗ корабль должен был иметь и подводно-звуковую связь с подводными лодками. Средства внутрикорабельной связи включили командно-трансляционную систему, прямую громкоговорящую связь мостиков, телефон, звонковую сигнализацию и пневмопочту. Для наблюдения за надводной обстановкой ночью первоначально предусматривалась установка теплопеленгаторов типа «Уран», однако по состоянию на 30 июля 1940 г. эта система в проекте 23 отсутствовала. В ТТЗ 1936 г. указывались приборы «Хризолит», «Рым», «Марс-фрегат». Однако в материалах окончательного технического проекта 23 какие-либо упоминания о размещении на корабле радиолокационных средств отсутствовали. Не исключено, что это явилось просто следствием высокой секретности работ в данной области. Для обнаружения подводных лодок на корабле предполагалось разместить гидроакустическую станцию «Полярис». В состав штурманского вооружения корабля входили три гирокомпаса «Полюс», три магнитных компаса, два лага, два эхолота ЭМС-23, два радиопеленгатора, три автоматических прокладчика. Кроме штурманской рубки предусматривались два (носовой и кормовой) центральных штурманских поста. Оба они располагались в трюме: носовой между турбинными отделениями, а кормовой — под погребами боезапаса третьей башни ГК. В соответствии с ТТЗ 1936 г. химическое вооружение корабля должно было включать кормовую универсальную, носовую маскирующую дымаппаратуру. В окончательном техническом проекте (1939 г.) на корабле предполагалось установить два комплекта химической дымаппаратуры ДА-10 и один комплект паронефтяной ДА-1, а по постановлению КО от 4 июля 1940 г. — два комплекта типа ДА и один комплект унифицированной дымаппаратуры № 2Б для постановки завес. Для защиты от якорных мин на ходу на корабль принимались четыре пары параванов охранителей К-1 (две основные и две запасные), а для их постановки и уборки на верхней палубе, в носовой и средней части устанавливались четыре параван-крана (носовые использовались также для подъема и опускания шлюпок).

Корпус «Советского Союза» получил за годы блокады Ленинграда только незначительные повреждения, однако его готовность на 1 января 1946 г. была снижена с 21,19% до 19,5% вследствие частичного снятия брони, пошедшей на оборонительные сооружения, и использования части задела для ремонта кораблей КБФ. Попавший 16 августа 1941 г. в руки немцев корпус «Советской Украины» явился объектом повышенного интереса германских технических специалистов и подвергся тщательному изучению. В дальнейшем оккупанты сняли с корабля более 30% металла и брони, а при отступлении в марте 1944 г. приложили немало усилий к приведению корпуса в состояние, исключающее возможность достройки. Завод № 402 сохранил в годы войны техническую готовность «Советской России» на уровне около 5%, а главное - доставленные из Швейцарии три комплекта ГТЗА с обслуживающими механизмами. После войны Сталин И.В. несколько охладел к линкорам, отдавая предпочтение тяжелым крейсерам. Тем не менее, 27 сентября 1945 г. на совещании по обсуждению «Плана военного судостроения на 1946-1955 гг.» Сталин И.В. предложил достроить линкор «Советская Россия» на заводе № 402 в г. Молотовске и заложить два новых. В августе 1946 г. была назначена комиссия для выработки предложений по дальнейшей судьбе недостроенных кораблей, которая заключила, что линкоры проекта 23 даже после модернизации будут уступать по своим боевым качествам значительному числу уже вошедших в строй иностранных линкоров. Корректировка проекта была необходима и вследствие устаревания многих принятых в проекте 23 технических решений, а также и из-за необходимости совершенствования вооружения. Однако достройка ЛК «Советский Союз» по трудоемкости приравнивалась к постройке пяти-шести легких крейсеров проекта 68-бис. 24 марта 1947 г. вышло постановление Совета Министров (СМ) СССР «О недостроенных кораблях предвоенной и военной постройки», которое предписывало линкоры «Советскую Россию» и «Советскую Украину» разобрать на стапелях. 4 июня 1948 г. директору завода № 189 Балаеву было приказано приступить к разборке ЛК проекта 23 «Советский Союз». После смерти Сталина И.В. в 1953 году интереса к большим кораблям командование ВМС СССР не проявляло.

Богатый опыт проектирования и строительства линкоров был широко использован в дальнейшей практике военного кораблестроения. Повсеместное внедрение электросварки, предварительное макетирование наиболее важных корабельных отсеков с экспериментальным размещением в них систем и приборов, испытания отдельных новых образцов оружия и техники на кораблях, уже находившихся в составе флота, а также многие другие технологические новшества успешно применялись впоследствии при строительстве крупных надводных кораблей и подводных лодок. Сегодня ряд историков и специалистов флота высказывают сомнения, оправдана ли была постройка в предвоенный период столь дорогостоящих кораблей. Понять их можно. Ведь общая стоимость четырех линкоров достигала почти трети годового бюджета страны в 1940 г. Вряд ли было целесообразным в преддверии войны планировать строительство полутора десятков кораблей-гигантов, если в то время, например, ощущалась острая нехватка тральщиков и десантных кораблей, что подтвердилось в первые же месяцы Великой Отечественной войны.